В российском общественном сознании сформировалось представление о том, что после завоевания Руси монголы ненавидели все русское, в том числе и Православную Церковь. Это далеко не так. Уже в XIIIвеке известно немало прецедентов перехода монголов в христианскую веру (правда, помимо Православия, некоторые исповедовали несторианство; к нему, например, по всей видимости, принадлежал Сартак, третий правитель улуса Джучи), а уже в 1261 году была учреждена Сарская (Сарайская) епархия Русской Церкви.

Среди русских святых есть и такой, кто по происхождению являлся прямым потомком Чингизхана. Но, прежде чем рассказать о нем, надо хотя бы немного углубиться в историю этого времени.

Несмотря на то, что монголы завоевали Русь, они некогда не навязывали свою религию завоеванному русскому народу. Наоборот, согласно заповедям Ясы (Уложение Чингизхана, которую он издал на великом всемонгольском курултае и которое постоянно подтверждалось его преемниками), провозглашавшей веротерпимость, все ханы Золотой Орды начиная от Бату до Менгу-Тимура не включали русских архиереев, священников, монахов и пономарей в число «сосчитанных» во время переписи (Лаврентьевская летопись) для наложения дани. От имени Менгу-Тимура (внук Бату, сын царевича Тукана) был написан один из первых дошедших до нас ярлыков от 1267 года об освобождении Русской Православной Церкви от уплаты «ордынского выхода». Это была своего рода хартия неприкосновенности для Церкви и духовенства – в начале ярлыка была помещено имя самого Чингизхана.