От Царства зенмного - к Царству Небесному!

Государь понимал, что это легко сказать, но не просто исполнить. Для этого нужно создать максимально благоприятные условия. Важнейшим таким условием Он полагал соединение внешней жизни России (со всеми ускоряющимся в ней хозяйственным и промышленно-техническим прогрессом), с духовными основами Руси допетровского времени. Прежде всего в Себе Самом Царь-Мученик прекрасно сочетал образованного светского человека ХХ столетия с духовным человека столетия ХIV или ХV. Он мог читать “Войну и мир” и “Графа Монт-Кристо”, но с большим упоением читал Библию и духовные книги. Он любил устраивать парады, смотры и учения войскам, охотиться и участвовать в домашних спектаклях, но очень любил бывать на церковных службах, посещать святые места и монастыри! Он постился по церковному уставу, в личной жизни просто питался и просто одевался, горячо молился, регулярно исповедывался и причащался. Так жили и все члены Его Семья. По Его личной инициативе был прославлен в лике Святых курянин – Преп. Серафим Саровский. На торжества его прославления в Саров 19 июля 1903 г. Царь приехал со всей Семьей и многими родственниками, Сам с ними нес на плечах гроб с мощами Старца Серафима. Тогда туда собралось со всей России более 300 тысяч богомольцев. Это была первая и самая яркая встреча Царской Семьи близко, лицом к лицу с Русью верующей, Русью Православной и Святой. При Николае II были причислены к лику святых также Святители Иоасаф Белгородский, Питирим Тамбовский, Феодосий Черниговский, Патриарх-Мученик Гермоген, возобновлено почитание Анны Кашинский и Ефросина Суздальского. Целый сонм святых, больше, чем во все предыдущие царствования! При Царе-Мученике было создано около 200 новых монастырей и тысячи церквей. Царь щедро благотворил святым обителям и храмам не только в Отечестве, но и за границей, на Афоне, в Сербии, в Святой Земле. Важнейшие решения Он принимал только при усердной молитве. Так произошло, к примеру, в 1915 г., когда Государь решился в разгар Мировой войны, в период тяжелых поражений Русской армии, взять Верховное командование на Себя. Все министры и военные были против этого, опасаясь, что в случае неудач вся вина будет возлагаться на Царя. Он Сам так описывает минуту окончательного решения: “Хорошо помню, что когда стоял против большого образа Спасителя, наверху в большой церкви (в Царском Селе), какой-то внутренний голос, казалось, убеждал меня придти к определенному решению и немедленно написать о моем решении…”. Царь принял командование. Россия от неудач пошла к успехам и к 1917 году твердо стала на пороге несомненной победы.

Государь всячески поощрял возрождение деревней, допетровский церковной живописи и архитектуры. Для этой цели был даже создан особый Комитет. Событием всероссийского культурного значения стала выставка отреставрированных древних русских икон в 1913 г.. В Царском Селе был создан особый “Русский город” с Федоровским собором, построенные и расписанные в древнерусским стиле.

Но особенно ясно показывал к чему клонит Государь, случай с вопросом о возрождении упраздненного Петром I Патриаршества в России. Николай II всецело поддержал эту идею, возникшую у некоторых церковных деятелей, ибо Сам много и глубоко об этом думал. Для Него дело было не только в изменении формы церковного управления, а в переустройстве всего государственного здания на духовных основаниях Святоотеческого Православия, как было в Московской Руси до Петра I, когда еще не началось общее отступление от веры и Церкви.

Для достижения такой великой цели Царь не видел другого достаточно подготовленного человека, кроме Самого Себя… И в марте 1905 г. Он предложил членам Святейшего Синода Свою кандидатуру в Патриархи Московского и всея Руси. Для этого Ему нужно было оставить Трон, Семью, принять монашество. И на все это предварительно согласились и Он и Царица! Что же Синод? Пораженные неожиданным предложением, синодалы молчали. Шли мгновения. Государь с горечью посмотрел на них, простился и больше никогда не возвращался к этому разговору.

Для такого поворота или преображения российской жизни, которое Государь намечал, и возможность которого успешно доказал устройством собственной личной жизни, требовалось, конечно, единодушие и поддержка некой решающей массы российского общества. А это общество давно, со времен Петра I, отравляемое масонской пропагандой и западными влияниями, жаждало как раз обратного – революции, ниспровержения Царской власти и Церкви, и устройства России по западным парламентским образцам. Эта “общественность” была главным препятствием всех деяний Государя Николая II, его главным противником.

Когда после обескуражившей всех инициативы Гаагской конференции 1899 г. стало ясно, что Российский Самодержец не только свою страну, но и чуть ли не весь мир намерен призвать к “жизни по заповедям Божиим”, силы мирового зла особенно активизировались.

Теперь уже хорошо известно, как постепенно разрабатывались и приводились в действие русскими масонскими ложами, с помощью западных “братьев”, планы свержения законной Царской власти в России, как умышленно извергались на Царя и Его Семью потоки фантастической клеветы и лжи, будоражившие массы, как привлекались к заговору общественные и государственные деятели, крупнейшие военные. Осенью 1916 г. уже был в деталях разработан план “революции” и намечена дата ее начала – 22 февраля 1917 г. Почти точно по этому плану все и произошло. 23 февраля в Петрограде начались беспорядки. Получив об этом тревожные сведения, Государь приказал двинуть с фронта войска на столицу и Сам отправился в центр событий. Но Его поезд, как и намечалось, был обманом задержан в пути и направлен к одному из главных заговорщиков – генералу Рузскому во Псков. Там 1 марта от масона Родзянко из Петрограда стали поступать сообщения, что революция идет вовсе не под красными флагами, а под патриотическими знаменами верности Монархии, войны до победы, что все волнения кончились, Дума владеет положением, что присылка войск недопустима, так как может обострить обстановку, и что “общество”, Россия (?!) требует только одного – отречения Николая II от личной власти в пользу сына Алексея при регентстве брата Михаила. Ближайший помощник Царя нач. штаба ген. Алексеев, примкнувший к заговорщикам, сообщив эту совершенную ложь командующим всех фронтов, запросил их мнения. Все, кроме ген. хана Нахичеванского, согласились, что Государю нужно отречься. Движение войск на Петроград было остановлено. Это была измена ближайших к Царю военных. Около 3 часов дня 2 марта 1917 г. телеграммы с ответами командующих были вручены Государю в Его поезде. Вопрос ставился так, что для спасения Монархии, России и победы над Германией требуется только одно – отречение Царя лично от власти. За свою личную власть Он никогда не держался. После нескольких минут глубокого раздумья Государь “перекрестился широким крестом и произнес: “Я решился…”, - вспоминает очевидец.

Так с помощью обмана и измены совершилось 2 марта 1917 г. отречение Русского Царя от Царства.

Очень скоро выяснилось, что, обманывая своего Государя, генералы-изменники сами были обмануты Родзянко, Гучковым и другими: революция шла под красными флагами, бесчинства в столице не прекращались, Дума не владела положением. Ее, в свою очередь, обманывали заправилы Совета рабочих депутатов, руководившие вооруженными толпами, давая возможность думским деятелям до времени выглядеть правителями России…

Всей этой поэтапной лжи Царь не знал, но хорошо ее почувствовал, почему и написал тогда же 2 марта: “Кругом измена, и трусость, и обман”. Из Пскова отрекшийся Император уехал снова в Ставку в Могилев, где в течение недели (!) продолжал руководить военными операциями всех фронтов! Мог ли Он воспользоваться этим, чтобы с помощью верных Ему войск подавить враждебную “общественность”? Рассуждая абстрактно, - мог бы. Но Он не пошел на это не только из тревоги за Свою Семью и успех войны с Германией (хотя и эти соображения у Него были), а главным образом потому, что из чистой любви ко Христу и заповедям Его Он не мог пойти теми же путями измены, обмана, зверства и беззакония, какими шли Его враги. Кроме того, теперь Ему пришлось бы казнить не немногих “озверевших людей”, как Он говорил в 1905 г., а пролить моря крови и уже только ради личной власти. Но тогда Он стал бы уже не Православным Царем, а чем-то вроде Ленина или Сталина, которые потом хорошо показали, как нужно обращаться с российской “общественностью”, чтобы остатки ее вели себя тихо и послушно…

Произошла решительная битва духа лжи и злобы с духом правды и любви. Полем битвы оказалось сердце Русского Царя. Духу злобы не удалось склонить Его на свою сторону. Царь Николай II победил, как некогда победил Христос в Гефсиманском саду перед Крестными страданиями. “Ни капли русской крови не должно пролиться из-за Меня”, - сказал тогда Государь.

Так кто же от кого отрекся 2 марта 1917 г., - Царь от власти над Россией или Россия – от Царя? В меньшей мере отрекся Он, в большей мере от Него отреклась Россия, поскольку до этого в некой своей решающей массе она уже отреклась от Христа и правды Его! А та Россия, которая не отреклась, но которая ничего не могла решить и исправить, пошла на Голгофу страданий вместе с Царем и вслед за Ним.

Вот здесь, в этом и находится та точка, в которую сходятся из прошлого, настоящего и будущего все нити великой Российской исторической трагедии!

Государь Николай II и все Его Семья отправилась в заточение в Царском Селе, потом в Тобольске, потом в Екатеринбурге. И везде оставались такими же, какими были всегда! В ночь с 16 на 17 июля (н. ст.) 1918 г. все они были расстреляны в нижней комнате Ипатьевского дома в Екатеринбурге. Их ослепительно чистые души просто влетели в Царство Небесное, о котором все постоянно мечтали!

В 1981 г. Русская Зарубежная Церковь причислила Царственных Мучеников к лику Святых вместе с великим сонмом Новомучеников Российских, за веру пострадавших с начала революции 1917 г.

Незадолго до кончины Великая Княжна Ольга Николаевна написала одному верному человеку:. “Отец просит передать всем тем, кто Ему остался предан… чтобы не мстили за Него, так как Он всех простил и за всех молился, и чтобы не мстили за себя, и чтобы помнили, что то зло, которое сейчас в мире, будет еще сильнее, но что не зло победит зло, а только любовь…”

Курск, апрель 1993 г.