Невыученные уроки Февраля

Величайшие русские православные подвижники ХХ столетия призывали народ к покаянию в грехе измены Помазаннику Божию, бунта и цареубийства, а также нарушения соборной клятвы на верность Дому Романовых, принесенной Великим Земским и Поместным Церковным собором 1613 года. Только так, объясняли они, Россия может вернуть себе милость Божию, возродиться в своем подлинном облике, вернуться к исполнению своей исторической миссии.

Но нет, «дети революции» предпочитают «дополнять меру отцов своих» (см. Мф. 23, 32).

«Белые» наследники февралистов пишут толстые талмуды, доказывая, что никакой думской измены не было, генералы не вынуждали св. Царя-мученика отречься, либеральные дореволюционные деятели и их газеты не разлагали народ клеветой на Государя и его правительство. Во всем виноваты лишь большевики и другие радикалы, подбившие чернь на мятеж в Петрограде, из-за которого «слабый, не способный править» Николай II и отрекся.

«Красные» («забыв» в силу неактуальности свои планы о «мировой революции»), предлагают новейшую фантазию о своей роли в революции. Изменники-февралисты – «либералы и пятоколонники» – составили заговор и свергли «слабого и безвольного» (ну а какого же еще?) Царя и принялись за деятельное разрушение России. Но «славные» большевики, выражая волю народа, «спасли русскую государственность и независимость от западных козней».

Разного рода «патриоты» той или иной степени совковости рассказывают, что народ русский ни в чем не виноват. Всему виною «тайное мировое правительство», его инструменты (западные спецслужбы) и наймиты (либералы и, в случае пониженного градуса совковости, - большевики сотоварищи). А «великий православный русский народ» был обманут и стал невинной жертвой злодеев. Особо «продвинутые» наследники Пуришкевича и Шульгина не забывают при этом «лягнуть» ныне здравствующих Наследников Престола.

Вот и выходит, ежели всех послушать, что каяться-то некому и не в чем. «Бездарный» Николай II допустил революцию. «Белые» и «красные» героически спасали Россию, а народ стоял в сторонке и очень любил Государя. Не было «генеральского референдума», угроз Царской Семье и делегатов временного комитета Госдумы. Не было Петросовета с его приказами, немецких денег и красного террора. Не было забастовок на военных предприятиях в ходе войны и манифестаций в самый разгар Великого поста (под чтение молитвы св. Ефрема Сирина: «Господи и Владыко живота моего, дух праздности, уныния, любоначалия и празднословия не даждь ми. Дух же целомудрия, смиренномудрия, терпения и любве даруй ми»). В общем, если кто и виноват, то св. Царь-мученик.

А ведь без признания греха не будет и покаяния, а без него – исправления и искупления. И в том-то и суть, как учат нас подвижники, что в национальном грехе попрания клятвы 1613 года, измены Государю и цареубийства, виновны все. «Невиноватых» нет, и чем больше будем мы упираться, отстаивая «невиновность» той или иной части народа, тем дальше от нас будет подлинное возрождение.

Еще раз напомню слова св. Иоанна Шанхайского: «Нашедшее на Россию бедствие является прямым последствием тяжких грехов и возрождение ее возможно лишь после очищения от них. Однако до сих пор нет настоящего покаяния, явно не осуждены содеянные преступления, а многие активные участники революции продолжают и теперь утверждать, что тогда нельзя было поступить иначе (теперь таким оправданием содеянных преступлений занимаются их идейные преемники – М.К.). Не высказывая прямого осуждения Февральской революции, восстания против Помазанника, русские люди продолжают участвовать в грехе, особенно когда отстаивают плоды революции, ибо, по словам апостола Павла, особенно грешны те, которые знают «что делающие нечто достойны смерти; однако не только делают их, но и делающих одобряют» (Рим. 1:32)».

То национальное примирение, о котором нынче так много говорят на всех уровнях, – и есть первый шаг к общенациональному покаянию. И очень важно понимать, что примириться надо не «красным» с «белыми», а тем и другим – с Богом; и покаяться (то есть изменить строй мыслей и действий) надо перед Богом, а не перед «прогрессивным человечеством».

Очевидно, что национальное примирение может быть достигнуто только после того, как общество даст морально-нравственную оценку происшедшему. Когда если не до всех, то хотя бы до какой-то решающей, «критической» массы народа дойдет понимание того, что революция – это преступление, измена присяге – это преступление, что брать деньги на бунт от вражеской страны – это преступление, что уничтожать классы и сословия – это преступление, что убивать верующих и сносить храмы – это преступление и т.д., тогда общество созреет для следующего шага: осознав коллективную национальную вину за все эти грехи оно сможет покаяться в них.

И это даст плоды. Больше того, мало кто замечает, что первые шаги к покаянию в грехах измены Государю плоды уже дали.

Русская Православная Церковь Заграницей в 1981 году, несмотря на обвинения либеральных кликуш в политиканстве, наконец, официально и безоговорочно прославила в лике святых Царственных мучеников. И что-то в мире стронулось. В подсоветских людях в связи с 1000-летием Крещения Руси появился искренний интерес к Православию. Люди потянулись в Церковь (а это и есть истинное, действенное покаяние в безбожии). Советская власть неожиданно разрешила полуофициально отпраздновать 1000-летие Русской Церкви. А всего через несколько лет богоборческая тирания гибнет, съедая сама себя.

Очевидно, что Россия сейчас гораздо сильнее, чем была в 1990-е. Начиная с 2000 года уровень жизни людей в целом растет, влияние страны в мире усиливается, армия крепнет и т.д. На внешний взгляд все это является следствием прихода к власти нынешнего президента Владимира Путина. Но истинная причина духовно глубже и незаметнее для обывателя. Укрепление страны началось после того, как в 2000 году в России начался процесс покаяние в грехе измены Николаю II. Собор Русской Церкви прославил свв. Царственных страстотерпцев, засвидетельствовав их подвиг. И снова что-то сдвинулось в жизни страны.

Недавно Патриарх Кирилл впервые со столь высокой трибуны назвал не только богоборческие гонения, но именно революцию (а коль скоро дело было в феврале, нетрудно догадаться, что имелся в виду не только «Великий Октябрь») – величайшим преступлением. Бог даст – это станет новым толчком к движению страны в нужном направлении.

Итак, Церковь свое слово сказала. Дело – за обществом (80% населения самоидентифицируют себя с Православием) и властью (постоянно декларирующей свое уважение к Церкви). Практика покажет, что для них имеет больший вес: позиция Церкви или сомнительное революционное наследие.